Книга Игра в пустяки, или «Золото Маккены» и еще 97 советских фильмов иностранного проката - Денис Горелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У нас принято считать, что индейцы водятся в Юте-Манитобе-Висконсине, не восточнее Великих Озер, – в то время как семинолы обитали в самых что ни на есть тропиках рабовладельческой Флориды, средь обочь растущих сосен и пальм; а уж подробности родного Юга капитан Майн Рид знал, как «Отче наш». Каким это ни покажется диким, семинолы и впрямь брали в племя беглых негров, носили страусовые перья вместо орлиных и практиковали земледелие – отбивая у экспанcионистов последний козырь, что индейцы-де лентяи-охотники и нечего им делать на плодородной почве. Они единственные не подписали с федеральным правительством договор о выселении, а при попытке «раскулачки» подняли одну из самых кровопролитных индейских войн века, стоившую федералам полутора тысяч убитых. Оглушительные успехи синих мундиров на Западе были обусловлены прежде всего дисбалансом вооружений – но на Юге жвачных и малоподвижных бизонов не было, нарезной ствол имел каждый, а джунгли и болота служили идеальным ландшафтом для герильи. «Понюхать Сайгона» армии США впервые довелось аж за 130 лет до вьетнамской интервенции у себя дома.
Довольно стандартизованная мифология фронтира расцветает здесь чудным разнообразием. Когда Оцеола в дельте, как Самсон, рвет пасть аллигатору, когда фраза «Тапер, жги!» адресуется не мятой личности в котелке, а целому негритянскому бэнду, когда вождь, прикрывая переправу, подрывает коптилкой в пороховой погреб двухпалубный пароход с гребным колесом – индейская тема растет в цене на глазах. А чересчур картинные диалоги легко дезавуируются обычным для нас переводом цветного фильма в ч/б: он сразу становится чуть старомодным, а прямолинейность конфликтов – простительной.
Негр-шериф уже фигурировал в фильмах Джона Форда и Мела Брукса. До негра-вождя индейцев кинематограф так и не дорос. Меж тем, по словам Майн Рида, среди полусотни семинольских вождей был не просто негр, а еще и по имени Абрам. Но это уже было таким дистиллированным безумием, что студия ДЕФА утаила факт от человечества.
Вождь семинолов негр Абрам – такое только по обкурке и примерещится.
«Вождь Белое Перо»
«Ульзана»
«Текумзе»
«Апачи»
«Среди коршунов»
«Белые волки»
«След сокола»
«Сыновья Большой Медведицы»
ГДР, 1966–83. Chingachgook, die grosse Schlange. Der Scout.Ulzana. Tecumseh. Apachen. Unter Geiern. Weisse Wölfe. Spurdes Falken. Die Söhne der großen Bärin. Реж. Йозеф Мах, Конрад Петцольд, Готфрид Кольдиц. В ролях Гойко Митич и все-все-все. Прокат в СССР – 1968 и позже (40,9, 36,8, 35,3 млн чел. и далее в подобных рамках)
Белые дьяволы пьют виски, шельмуют в карты и обманом-провокацией выселяют индейцев в тьмутаракань. На совете вождь радикального крыла бьет себя кулаком в грудь и уводит непримиримых в горы. Его опять обманывают, но перед смертью он успевает убить много народу.
С опозданием (из-за раздробленности) выйдя в разряд индустриальных держав, Германия прощелкала колониальный раздел. Ближнюю и Дальнюю Азию прибрали к рукам англичане, Африку – французы и валлоны, Россия подмяла ближнюю Европу и среднеазиатское подбрюшье. Неосвоенной зоной интересов осталась только Южная Америка, куда и обратили взор немецкие нувориши. Время не слишком благоволило военным экспедициям, честным натурообменом добивались большего. Кофе стал для дойчей таким же повседневным напитком, как чай для нас и англичан. Шоколадом, танго, резиной торговали немецкие фирмы, ставшие мостом с пятого континента в Европу. Недаром нацистские преступники в дальнейшем прятались по преимуществу в Боливии и Аргентине, а Вернер Херцог посвятил лиру экспедициям в сельву. Заодно Германия развила индейский миф Америки Северной и тамошнего скучноватого Фенимора Купера. Именно от них мы знаем, что краснокожие – воины и следопыты, а бледнолицыми бывают только собаки и койоты. Ким писал:
Голливудские индейские фобии дошли до нас позже и были немалой новостью: подлый гурон и команч – куда ни шло, но как может попасть в отрицалово апач или ассинебойн?
Индейская легенда вышла из сублитературы Карла Мая, авантюриста начала века. Красный немецкий Восток этого автора не признал – то ли потому, что его ценил Гитлер, то ли потому, что в каждом немецком городе была своя Карл-Май-штрассе, а это путало с улицами другого Карла, которые после разделения тоже появились в каждом немецком городе советской зоны. Студия ДЕФА (та самая бывшая УФА, на которой делалось все довоенное немецкое кино от Ланга до Марики Рекк) параллельно федеративным немцам запустила индейскую франшизу, но без ссылок на первоисточник и с ослаблением позиций белого брата: сочувствующие трепперы бывали и в фильмах ГДР, но единого друга индейцев Шуттрхенда Восток изъял.
Краснокожие герои во главе с выпускником белградского инфизкульта Гойко Митичем воплощали собой полный букет мужских добродетелей. Держали слово. Стреляли с бедра. Махом запрыгивали в седло и не обременяли себя лишней одеждой (до такой степени, что при повторном просмотре трудно отделаться от ассоциаций с порно; слава богу, их дублировали – иначе сочетание скользких атлетичных торсов с немецкой речью смотрелось бы крайне двусмысленно). Враги столь же старательно лепили сводный образ фашистской падлы: пьяно хохотали, играли на губной гармошке и расширяли жизненное пространство. К тому же их сквозным порядком играли титульные мерзавцы ДЕФА, незаменимые в ролях нацистских изуверов, – лысый толстяк Рольф Хоппе и холеный эстет Ханьо Хассе, ставший в глазах русского зрителя обобщенным лицом вермахта (в двух сериях «Освобождения» он играл фельдмаршала Клюге, в партизанской франшизе «Фронт без флангов – за линией фронта – в тылу врага» – генерала фон Хорна, которого партизаны упорно звали на индейский манер «старой лисой»; в индейской серии он чаще появлялся с бородой, но и она не могла скрыть звериный оскал фольксдойча).
Опасное соседство с одноязычной и доступной рыночной Германией превратило ГДР в страну, мягко говоря, простодушную. За 16 лет через открытый Берлин сбежало на Запад два с половиной миллиона самых динамичных, адаптивных и высокообразованных восточных немцев, т. е. шестая часть населения. Потеряв элиту, красная республика стала подростковым раем – землей мужественных, сильных, честных и довольно недалеких людей. Зорких Соколов и Снежных Барсов, которые всех порвут в открытом бою, но пасуют перед интригой продажных крючкотворов.
Чеченская война с гордым и вольнолюбивым народом скалистых гор, который спит с оружием, чтит старших, не склоняет головы, а перед решающей битвой исполняет яростные групповые пляски, поставила на индейской легенде окончательный крест. Честный племенной строй опять проиграл скользкой медоточивой цивилизации. Как писал в своей монографии лучший знаток темы Андрей Шарый:
В ФРГ жили реваншисты.
